ВЛИЯНИЕ ПАНДЕМИИ COVID-19 НА ПРОДОВОЛЬСТВЕННУЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

 

Международная кризисная ситуация показала необходимость выделять главным элементом национальной безопасности именно продовольственную безопасность. Однако, только 54 государства имеют национальную стратегию продовольственной безопасности. Хотя их число с годами постепенно увеличивается, у большинства стран все еще существует значительное количество правовых и экономических проблем на пути к созданию такой стратегии [1]. Несмотря на свое экономическое и сельскохозяйственное лидерство, такое прогрессивное государство, как США не имеет продовольственной доктрины и опирается на международное законодательство. Так, Римская конвенция 1996 года продовольственной безопасностью определяет состояние, при котором «все люди всегда имеют физический, социальный и экономический доступ к достаточному количеству безопасного и питательного продовольствия для удовлетворения своих диетических потребностей и пищевых предпочтений для ведения активной и здоровой жизни. Четырьмя основами продовольственной безопасности являются следующие: наличие, доступ, использование и стабильность» [2].

Под продовольственной безопасностью в Российской Федерации понимается состояние социально-экономического развития страны, при котором обеспечивается продовольственная независимость России, гарантируется физическая и экономическая доступность для каждого гражданина страны пищевой продукции, соответствующей обязательным требованиям, в объемах не меньше рациональных норм потребления пищевой продукции, необходимой для активного и здорового образа жизни. Определение закреплено в Доктрине продовольственной безопасности России [3].

До пандемии COVID-19 во всем мире наблюдался рост уровня продовольственной безопасности. Нынешний кризис угрожает свести на нет прогресс, достигнутый в борьбе за ликвидацию глобального голода и недоедания. По мере того, как из-за пандемии доходы падают, а цепочки поставок разрушаются из-за ограничений передвижения и логистики, мир продолжает бороться с уже существующими угрозами продовольственной безопасности, в частности с ухудшением климата и экологии динамики, включая недостаточное количество осадков, повышение температуры, наводнения и экстремальные погодные условия. В условиях распространения COVID-19 экономическое, социальное и экологическое неравенство оказало серьезное влияние на то, как страны смогли удовлетворить продовольственные, медицинские и экономические потребности своего населения. Мировой экономический кризис напрямую связан с продовольственной безопасностью, так как в его период уменьшается платежеспособность населения, ограничивается доступ к недорогому продовольствию и подрывается здоровье, что, в свою очередь, подвергает людей повышенному риску негативных последствий для здоровья из-за плохого питания и ослабленного иммунитета, тем самым влияя на их способность работать и заботиться о своих семьях. Пандемия выявила риск, который эти факторы представляют для продовольственных систем, и подчеркнула важность изучения продовольственной безопасности.

Европейские страны взяли на себя национальные обязательства по управлению рисками и внедрили национальные стратегии борьбы с изменением климата, включающие сельскохозяйственную адаптацию. Некоторые государства, например, Алжир, Беларусь, Оман и Россия, впервые приняли стратегии адаптации сельского хозяйства к изменению климата. Развивающиеся страны только начали изучать такие возможности [4].

В период пандемии власти США инвестировали беспрецедентные финансовые ресурсы для поддержки доходов американцев, в том числе за счет использования мобильных и цифровых технологий. Программы школьного питания США были адаптированы к схемам выдачи пайков на дом и альтернативным денежным переводам, также внедрили подключение школ к мелким фермам для одновременного обеспечения продовольственной безопасности и доходов фермеров. Общественные организации предоставляли семена и сельскохозяйственные удобрения, чтобы помочь фермерам избежать потерь. Внедренные экологические и сельскохозяйственные программы эффективно действовали во всех штатах, помогая увеличить объем производства при одновременном снижении воздействия на окружающую среду и выбросы.

После вспышки пандемии COVID-19 национальные и местные органы власти Китая ввели политику смягчения последствий, включая обязательную приостановку работы общественного транспорта и ограничения на поездки. Хотя эти меры были необходимы, они все же привели к некоторым сбоям в снабжении продовольствием в Китае.

Такие пандемии, как Эбола, тяжелый острый респираторный синдром (ТОРС) и ближневосточный респираторный синдром (БВРС) оказали негативное воздействие на продовольственную безопасность и питание, особенно уязвимых групп населения, включая детей, женщин, пожилых людей и бедных. Например, когда Эбола впервые поразила Гвинею, Либерию и Сьерра-Леоне в 2014 году, цены на рис в этих странах выросли более чем на 30%; цена маниоки, основного продукта питания в Либерии, взлетела на 150%. В 2003 году вспышка атипичной пневмонии задержала сбор озимой пшеницы в Китае на две недели, вызвав панику на продовольственном рынке в Гуандуне и Чжэцзяне, хотя производство и цены в основном не пострадали в остальной части Китая [5]. Ухань был заблокирован с 23 января, в целях остановки распространение вируса. Ограничения на транспортировку и передвижение людей привели к небольшим проблемам с доставкой продовольствия. Однако, поскольку блокировка началась как раз перед китайским Новым годом 25 января, большинство граждан уже запаслись продовольствием, а предприятия создали запасы товаров на праздники, поэтому цены на продовольствие существенно не увеличились. Китай, как и США, вовремя принял меры и не допустил проблем с продовольственной безопасностью.

Европейские государства тоже осуществили масштабные экономические ответные меры на пандемию COVID-19, увеличив расходы и используя денежно-кредитную политику, чтобы смягчить удар по сельскохозяйственным предприятиям, которые, закрывшись, могли лишить работы тысячи людей [6]. К сожалению, для России такие возможности более ограничены, поэтому нашей стране пандемией был нанесен колоссальный экономический и продовольственный ущерб. В России следует разработать и внедрить национальный антикризисный план, ориентированный на три взаимосвязанные сферы: здравоохранение; спрос и предложение основных товаров и услуг; и валютный рынок, связанный с международной торговлей. Такой план потребует централизованного управления кризисными ситуациями под непосредственным руководством Президента России, и Председателя Правительства. Необходимо возложить реализацию плана на Правительство РФ, Министерство экономического развития РФ, Министерство финансов РФ и Министерство сельского хозяйства РФ, а также привлечь к участию соответствующих представителей частного бизнеса. Конечно, реализация такого плана потребует согласованных действий властей и предприятий. Правительство должно решать основные проблемы спроса и предложения, чтобы предотвратить дефицит, скачки цен и экономические потрясения в краткосрочной перспективе. Необходимо обеспечить производство и распределение продовольствия и медикаментов, что, в свою очередь, требует поддержания в хорошем состоянии транспорта и основных коммунальных услуг (водоснабжение, энергетика и связь). Необходимо создать орган по управлению кризисными ситуациями, который установит связи с частным сектором и производителями в ключевых областях для ежедневного контроля за потоком важнейших товаров и услуг. Недобросовестная торговля, торговля некачественными продуктами питания должны контролироваться и пресекаться. Что касается спроса, то Правительству России следует принять инициативы по поддержке занятости и доходов населения, включая расширение сетей социальной защиты с продовольственным компонентом. Центральный банк России, а также государственные банки должны играть ключевую роль, проводя нетрадиционную денежно-кредитную политику, устанавливающую различные каналы для вливания денег в экономику. Государственным банкам на законодательном уровне следует предписать расширить возможности кредитования частного сектора. Часть поддержки агробизнеса может быть оказана путем повторного открытия кредитных линий банками, с тем чтобы они, в свою очередь, могли поддерживать льготные кредиты для оборотного капитала компаний. Эти меры, а также государственные гранты, дадут возможность требовать от компаний вовремя выплачивать сотрудникам зарплату и избегать сокращений. В период пандемии Центральному банку России необходимо тщательно контролировать банковскую систему, чтобы обеспечить ее надлежащее функционирование. Кроме того, Правительству РФ стоит снизить налоги на импорт важнейших товаров, воздерживаясь при этом от запретов на экспорт продовольствия и других основных продуктов питания. Внутри страны надо разработать и наладить механизмы консультирования и поддержки регионов в сфере здравоохранения, экономики, в сфере сельского хозяйства, особенно в области продовольствия, медикаментов, медицинского оборудования и основных общественных услуг.

 

 

Список использованных источников 

 

1. Headey Derek D., Ruel Marie T. The COVID-19 nutrition crisis: What to expect and how to protect // COVID-19 and global food security. 2020. Part Two: Diets and nutritionю Ch. 8. Pp. 38–41. Washington, DC : International Food Policy Research Institute (IFPRI). URL: https://doi.org/10.2499/p15738coll2.133762_08 (дата обращения: 12.03.2021).
2. Декларация Всемирного саммита по продовольственной безопасности // Организация Объединенных наций : официальный сайт организации. URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/summit2009_declaration.shtml (дата обращения: 30.03.2021).
3. Об утверждении Доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации : Указ Президента РФ от 21 января 2020 г. № 20 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2020. № 4 ст. 345.
4. Swinnen Johan, McDermott. John. COVID-19: Assessing impacts and policy responses for food and nutrition security // COVID-19 and global food security. 2020. Introduction. Ch. 1. Pp. 8–12. Washington, DC : International Food Policy Research Institute (IFPRI). URL: https://doi.org/10.2499/p15738coll2.133762_01 (дата обращения: 15.03.2021).
5. How China can address threats to food and nutrition security from the COVID-19 outbreak / Chen Kevin Z., Zhang Yumei, Zhan Yue, Fan Shenggen, Si Wei. // COVID-19 and global food security. 2020. Part One: Food security, poverty, and inequality. Ch. 5. Pp. 26–30. Washington, DC : International Food Policy Research Institute (IFPRI). URL: https://doi.org/10.2499/p15738coll2.133762_05 (дата обращения: 19.03.2021).
6. Diaz-Bonilla Eugenio. Fiscal and monetary responses to the COVID-19 pandemic: Some thoughts for developing countries and the international community // COVID-19 and global food security. 2020. Part Seven: Policy responses. Ch. 22. Pp. 98–101. Washington, DC : International Food Policy Research Institute (IFPRI). URL: https://doi.org/10.2499/p15738coll2.133762_22 (дата обращения: 22.03.2021).

 

---

 

Galitskaya Natalya

Doctor of Law, Associate Professor, Department of Administrative and Municipal Law, Saratov State Law Academy, Saratov

  

THE COVID-19 PANDEMIC INFLUENCE ON FOOD SECURITY

  

The coronavirus pandemic has become one of the largest medical, economic and social crises in recent history, and hunger and food insecurity have been the consequences of the pandemic. The global food system has been severely tested by restrictions on goods and people movement, market closures, and labor shortages. The article provides an overview of food security support problems that appeared during the COVID-19 pandemic.  It proposes ways to solve such problems in Russia.

Key words: food security, coronavirus, pandemic, global economic crisis.

  

© АНО СНОЛД «Партнёр», 2021

© Галицкая Н. В., 2021